|
1
Сумрачные скалы Галилеи,
Зноями обугленные впрах...
По долинам – тонкие лилеи
Да стада в синеющих горах.
Странный вечер... Край Ерусалима,
Тихий дом. Двенадцать человек.
И Она: слышна еще и зрима,
Как в ладье, отчалившей навек.
Не ладья – но нищенское ложе.
Не волна – кончина в злом краю.
С каждым мигом призрачней и строже
Лик, сходя в нездешнюю струю,
Просветляется, лучится, тает,
Опрозрачнивается, как хрусталь,
И сквозь лик мерцает и блистает
Смертными невиданная даль.
Он сошел. Он здесь! Он вводит Матерь
На пройденную лишь Им тропу:
Ляжет, как синеющая скатерть,
Мир под невесомую стопу.
Песнею архангелов стихирной
Вечер озаряется, как храм,
И ступени лестницы всемирной
Тихо разверзаются глазам.
Больше нет того, что было тленно:
Завершится ход святых минут -
И ученики, склонив колена,
К ложу опустевшему прильнут.
2
Девятнадцать веков восхожденья
На лазурный, наивысший причал,
От земли заслоненный кажденьем
Серафимов, Господств и Начал;
Девятнадцать веков просветленья
Истонченных телесных убранств
Ее духа – все чище, нетленней,
На высотах тончайших пространств:
Тех, откуда грядут демиурги
Сверхнародов, культур и эпох,
И откуда мир Реи и Дурги -
Как туман, что слоится у ног.
Девятнадцать веков созиданья
Омофора пресветлой любви,
Обороны, охраны, – лобзанье
Мира в радугах -
Миру в крови.
3
То цветущими вишнями,
То ажурными башнями
Упованье народов от земли вознося,
Над просторами вешними,
Городами и пашнями
Вся блистает нетленная, – белоснежная вся.
Ей опорами нежными,
Кружевами подножными
Служат узкие шпили церквей,
С кораблей уплывающих
Ave Mater* тоскующих
К Ней доносит морской тиховей.
Кто падет иль оступится,
Кто скорбит иль отчается,
Кто обидится хмурой судьбой -
Всем благая Заступница,
Пресвятая Печальница,
Всем Защитница в час роковой.
В каменистой Кастилии,
В кипарисовой Умбрии,
И в Тироле, и в бедной Литве
Дева-Матерь, как лилия,
Тихо светится в сумраке,
Серебрится звездой в синеве.
Исходила, незримая,
Тюрьма, плахи, побоища,
Персть кровавую бранных полей, -
Защити, Всехвалимая,
В темном сердце сокровище,
Росы духа на судьбы пролей.
...
1950-1955
============================================
* Первые слова молитвы, обращенной к
Матери Божьей по-латыни. В Православии
соответственно: Богородице, Дево, Радуйся...
(примечание Д. Андреева)
В самом начале этой небольшой
стихотворной поэмы Даниил Андреев передаёт
свой опыт метаисторического созерцания,
соответствующий общецерковному преданию об
Успении Божьей Матери. В "Розе Мира"
проводится параллель между воскресением
Христа и этим событием:
"Физическое тело Спасителя, покоившееся
во гробе, просветлилось и, будучи возвращено
к жизни, вступило в иной, более высокий слой
трёхмерной материальности - в Олирну. Те
свойства плоти Его, которые были замечены
апостолами между Его воскресением и
вознесением - способность прохождения сквозь
предметы нашего слоя и, вместе с тем,
способность принимать пищу, способность
необычайно быстрого преодоления
пространства, - объясняются именно этим. Та
же новая, вторая, трансформа, которая
описана в Евангелии как вознесение, была не
чем иным, как переходом Спасителя из Олирны
ещё выше, в следующий слой из числа тогда
существовавших. Спустя некоторое время Он
провёл через трансформу Богоматерь Марию, а
ещё несколькими десятилетиями позднее -
апостола Иоанна. Впоследствии совершались
трансформы и некоторых других великих
человеческих душ."
Следующие строки стихов касаются
Небесного восхождения Божьей Матери от славы
к славе, что не могло не найти отражения в
развивавшихся представлениях исторического
христианства:
"За эти века Богоматерь Мария исполнила
Своё восхождение из мира в мир. Помощница
всех страждущих, особенно всех мучающихся в
преисподних, всеобщая Заступница и великая
Печальница за всех и за вся, Она, так же как
Её Сын, пребывает в Мировой Сальватэрре,
принимая для нисхождения в другие слои
светозарно-эфирное облачение."
============================================
|